Цена войны: российской экономике предстоит десятилетие регресса
Экономика будет развиваться в обратном направлении как минимум в ближайшие три-пять лет.
Спустя девять месяцев после вторжения России в Украину российская экономика чувствует себя лучше, чем ожидалось. Прогнозируемого коллапса удалось избежать, а прогнозируемое 8-10-процентное падение ВВП за год сократилось до 3-4-процентного падения.
Все-таки перед войной прогнозировали 3-процентный рост. Ожидается, что восстановление начнется в лучшем случае в 2024 году, и только в том маловероятном случае, если внешние факторы существенно не ухудшатся. Похоже, России предстоит пережить еще одно потерянное десятилетие, за которым последует десятилетие застоя и десятилетие регресса.
Российское правительство и центральный банк смягчили экономический удар войны против Украины и последовавших за ней санкций, не в последнюю очередь за счет консервативной налогово-бюджетной политики последних лет, такой как последовательное балансирование бюджета ценой на нефть в 45 долларов за барреля и держать расходы на коротком поводке, даже ценой экономического роста.
Кроме того, велась подготовка к санкциям. Государственные компании и крупные банки провели стресс-тесты, в том числе сценарии, при которых Россия была отключена от SWIFT, Запад перестал поставлять определенные технологии, а корреспондентские счета были заблокированы, хотя другие меры, такие как заморозка золотовалютных резервов, не были приняты. смоделированный.
Из-за традиционного нежелания сообщать о проблемах все отчеты, представленные российским властям, были довольно оптимистичными. Самой серьезной ожидаемой санкцией было эмбарго на ИТ и микрочипы: то, что не окажет немедленного влияния на большинство секторов.
Благодаря этим приготовлениям эффект санкций оказался слабее, чем прогнозировалось, в краткосрочной перспективе, но и более продолжительным. Бюджет, поддерживаемый в первые несколько месяцев доходами от нефти и газа, начал сокращаться. Ненефтегазовые доходы упали в октябре на 20% в годовом исчислении, и почти весь рост нефтегазовых доходов произошел за счет повышения налога на добычу полезных ископаемых для Газпрома.
Падение промышленного производства за первые десять месяцев текущего года оказалось относительно небольшим — 0,1 процента. Это, однако, во многом связано с увеличением военных расходов, которые обеспечили рост в таких секторах, как производство одежды и изделий из металла (включая танки и ракеты), маскируя падение в гражданских секторах, таких как производство автомобилей (которое сократилось почти вдвое), обработка древесины, и машиностроение.
Рецессия, вероятно, продолжится, поскольку российская промышленность, даже военная, сильно зависит от импорта высокотехнологичных товаров, преимущественно с Запада. Импорт технологий из всех стран сократился, за исключением Турции. Крах этого импорта сократит производство и сделает его более примитивным, и этот процесс уже идет. Импортозамещение сейчас требуется практически во всех отраслях, но в результате санкций оно носит регрессивный характер, когда изношенные комплектующие заменяются менее совершенными вариантами.
Добровольный уход многих западных компаний и полный разрыв торговли энергоносителями с Европой при отсутствии эквивалентных альтернатив будут и впредь сдерживать российскую экономику.
Он также может рассчитывать на небольшую поддержку изнутри.
В атмосфере неопределенности инвестиции рискуют быть урезанными. Частный бизнес уже ограничивал инвестиции из-за неблагоприятного делового климата. Теперь война и санкции убили его полностью. Даже самый прогосударственный бизнес не станет инвестировать в воюющую страну, где компанию в любой момент могут заставить внести свой вклад в военные действия посредством новых налогов или даже напрямую.
Крупномасштабные инвестиции со стороны государства также проблематичны. Судя по принятому трехлетнему бюджету, приоритетом правительства, несомненно, является финансирование войны. Главной статьей расходов бюджета являются отрасли безопасности, на которые в 2023 году придется почти треть всех расходов (9,3 трлн рублей). Расходы на экономику, наоборот, сокращаются с 4,5 трлн рублей в 2022 году до 3,5 трлн рублей. в 2023 году. Рекордная четверть всех расходов засекречена.
Общий объем расходов фактически останется неизменным (29 трлн руб.
) в номинальном выражении, что означает заметное сокращение в реальном выражении. Расходы на военные нужды, однако, защищены от падения доходов, поэтому именно расходы на развитие экономики и расширение социальных программ будут урезаны в случае необходимости.
Правительство просто не может себе позволить сделать инвестиционный климат одним из своих приоритетов: оно ориентировано на нужды армии. Триста тысяч человек в возрасте от 22 до 50 лет уже мобилизованы, что снизило ВВП на 0,5 процента, и впереди могут быть новые волны мобилизации.
Сложнее подсчитать долгосрочные потери от огромного количества людей, покинувших Россию с начала войны, которое оценивается от 500 000 до миллиона. Нехватка квалифицированных кадров в результате утечки мозгов будет оказывать давление на рынок труда, повышая заработную плату быстрее, чем производительность, и приводя к инфляционным рискам.
Основные трудности возникают при переориентации российского производства на новые рынки. Пропускная способность инфраструктуры, связывающей Россию с Востоком, ограничена: портовые, железнодорожные и трубопроводные мощности уже перегружены, а создание новых мощностей требует ресурсов и технологий.
Поставкам неподсанкционных товаров, даже в дружественные государства, мешает отказ международных контейнерных перевозчиков работать с Россией. Проблемы возникают не только с доставкой товара, но и с оплатой или получением оплаты за него. Транзакции в евро и долларах могут быть заблокированы или проходить долго. Даже в «дружественных странах» банки отказываются открывать счета российским компаниям и корреспондентские счета российским банкам.
Россия также вынуждена идти на компромиссы и предлагать скидки на свои товары тем, кто еще готов их покупать: сейчас эти рынки нужны России больше, чем им Россия. Разворот на внутренний рынок может лишь частично поддержать производство: его просто слишком мало.
Государство не смогло помочь бизнесу системными решениями, а только предприняло целенаправленные меры, такие как разрешение расчетов наличными для внешнеэкономических операций, чтобы избежать использования долларов и евро.
Российские фирмы в основном находят собственные пути адаптации к новым условиям. Если правительство продолжит сопротивляться искушению опуститься до государственного плана с жесткими ограничениями на то, кто что кому поставляет, российская экономика, вероятно, выживет, и период адаптации завершится примерно к сентябрю 2023 г.
Довоенный потенциал российской экономики был невелик, темпы роста составляли 2–3 процента в год. Война против Украины и внешние ограничения снизили его примерно до 1%. На данный момент развитие экономики будет обращено вспять, и потребуется от трех до пяти лет, чтобы этот спад остановился.
Правительство и Президент Владимир Путин любят повторять, что у России уже есть все необходимое для развития. Но переход к росту на основе внутренних ресурсов потребует прекращения войны в Украине. Также потребуется меньше непредсказуемости в целом, усиление конкуренции, декриминализация экономических правонарушений и эффективные гарантии прав собственности.